— Мамочка, мы теперь здесь будем жить? — тоненький голосок Лизы дрожал, как осенний лист на ветру.
Светлана обняла дочь за плечи и посмотрела на домишко. Покосившийся, старый, с облупленными рамами окон, он напоминал уставшего человека, чьи глаза уже давно перестали удивляться миру.
— Да, родная. Когда приберёмся, повесим занавески — станет уютно и красиво, — произнесла она, пытаясь, чтобы голос звучал уверенно, хотя сердце сжималось от тревоги.
— Ты правда веришь, что станет красиво? — девочка с недоверием посмотрела на дом, где краска облезла так, словно кожа после ожога.
— Конечно! Я тебе помогу. Вместе справимся!
Светлана рассмеялась, но смех получился горьким — такой же резкий и хрупкий, как разбитое стекло. Она была измотана. Присев на прогнувшуюся ступеньку крыльца, женщина вздохнула. Да, дом не ахти, но лучше, чем жить у чужих людей. Целых три месяца они ютились то у одной подруги, то у другой, пока Светлана не поняла: нужно начинать новую жизнь самой.
Пересчитав последние деньги, она поняла — больше ни на что хорошее их не хватит. Бывший муж бросил ей сумму, как подачку, будто она попрошайка. Но ничего страшного. Главное — начать. Ей ведь всего тридцать пять, не семьдесят! Хватило на этот домик — самый дешёвый, какой только нашёлся.
Хозяйка дома — пожилая женщина с добрыми, но уставшими глазами — спросила:
— Вы вдвоём будете жить?
— Да.
— А муж? Простите, но без мужчины в таком доме очень трудно.
Светлана хотела было уйти от ответа, но Лиза выпалила:
— Он нас выгнал. Мы ему больше не нужны.
Света шикнула на дочь, но женщина только вздохнула:
— Ох, сколько бед эти мужчины наделали… Что ж, я вам цену сброшу. Сама когда-то ушла от мужа — с пустыми руками. Думаю, сможете немного денег сэкономить на ремонт.
Света еле сдержала слёзы благодарности. Как же хорошо, что на свете ещё есть добрые люди!
На следующий день они с Лизой купили дешёвые, но милые занавески в цветочек, скатерть в горошек и принялись превращать пространство в дом. К вечеру, уставшие, но счастливые, они стояли посреди комнаты и любовались результатом. Занавески оживили окна, а скатерть на старом столе смотрелась как первый снег — белая, чистая, полная надежды.
— Мам, да мы просто волшебницы! — воскликнула Лиза.
— И я так думаю! — засмеялась Света. — И, кажется, заслужили не только отдых, но и вкусный ужин.
Через пару недель дом преобразился до неузнаваемости. Вот только Света быстро поняла: найти детский сад для Лизы практически невозможно. До школы оставалось чуть больше года, а работа требовалась срочно. Нужно было как-то совмещать всё.
Она объясняла дочке, что должна искать работу, что им надо на что-то жить. Лиза кивала, понимала, но провожала со слезами, которые жгли Светино сердце, как кипяток.
Работать по своей профессии она не хотела. Не потому, что разлюбила её, а потому что сейчас не могла. Не могла объяснять, рассказывать, чувствовать себя виноватой. Где угодно, лишь бы было время для ребёнка.
Случай предложил место. Пробегая по городу, Света заметила объявление: «Требуются официантки» — и заглянула в кафе.
— Мы уже закрыли вакансию, — сказал молодой человек с сочувствием в глазах.
Света кивнула и направилась к выходу.
— Подождите! — окликнул её он почти у самого порога. На его рубашке был бейдж: «Администратор Дмитрий». — Если вам действительно нужна работа… У нас сейчас срочно требуется посудомойка. Не планировали, но можно попробовать — хотя бы временно. Зарплата, кстати, совсем неплохая, и чаевые делятся между всеми поровну.
Светлана и не думала, что когда-нибудь будет мыть посуду. Дмитрий же предложил сначала всё посмотреть, а потом решать.
Кухня оказалась современной: удобные раковины, средства защиты, аккуратность и порядок.
— Мы всё организовали так, чтобы сотрудникам было комфортно. Решать, конечно, вам, соглашаетесь или нет…
— А график? У меня ребёнок, мне нужно кого-то найти, кто сможет сидеть с ней вечерами.
— Подумайте. Возможно, я знаю одну женщину. Вот её номер, — он протянул записку. — Скажите, что это Дима дал вам.
Света поблагодарила, но решила, что вряд ли наберёт этот номер. Посудомойка — не её вариант. Хотя, если подумать, много ли дворников с высшим образованием вокруг? А зарплата была даже чуть выше, чем на прежней работе.
Побегав по другим местам, она вернулась домой безрезультатно. Лиза сидела на диване, укутавшись в одеяло, вся в слезах.
— Мамочка, мне было так страшно!
— Почему? Ведь ты одна, никого же больше нет.
— Вот именно! Тут что-то скрипнуло, потом форточка на кухне сама хлопнула… Я больше не хочу одна!
Света крепко обняла дочь и потянулась за телефоном. Она обязательно договорится с той женщиной. Хоть посуду мой, хоть что угодно — зато рядом с ребёнком.
— Приходите ко мне в гости, попьём чайку, познакомимся! — раздалось в трубке доброжелательным голосом.
— Но мы же вас совсем не знаем…
— Вот и познакомимся! Не волнуйтесь, Дима бы не дал вашему номеру чужого человека.
Валентина Павловна оказалась не только приятной, но и близкой по духу женщиной. Жила она совсем рядом, и услышав, что Лизе скоро в школу, сразу расцвела:
— Я всю жизнь преподавателем работала. Любила детей, как своих. Своих не было, но других мне хватало. Теперь я одна, совсем одна, и буду рада, если Лизочка станет мне как внучка. И не говори про оплату — возьму ровно столько, чтобы купить что-то вкусное, если вдруг прогуляемся куда.
Света старалась помогать Валентине Павловне по хозяйству — та уже в годах, легко забывала поесть. А когда с ней была Лиза, то и вовсе начинала жить по режиму.
Два месяца Светлана работала посудомойкой. И, к её удивлению, работа оказалась не такой уж плохой. Не нужно рано вставать, повара часто угостили остатками, да и чаевые делились честно. Особенно девушки-официантки частенько подбрасывали: «Если бы посуда так не блестела, нам бы точно премию не дали!»
Но главное — коллектив. Все были добрые, поддерживающие. И самым важным человеком в этом коллективе стал, безусловно, Дима.
За всё это время Света ни разу не видела владельца ресторана. Говорили, что заведение досталось ему по наследству, а сам он почти не показывается — только иногда приезжает за деньгами.
Однажды вечером, после смены, Дмитрий собрал всех в зале:
— Девочки, ребята, завтра у нас важный день. У нас в ресторане юбилей у одного влиятельного человека. И среди гостей будет даже наш постоянный клиент — Григорий Олегович. Прошу вас — сделайте всё идеально, чтобы и дальше работали спокойно и без проблем.
Света была рада — такие масштабные мероприятия всегда означали хорошие чаевые. Не от разных клиентов, а от целой компании, где все за одним столом.
Она начала собираться пораньше, как вдруг телефон зазвонил — будто только и ждал, пока она встанет.
— Света, это Валентина Павловна. Ты даже не представляешь, как я плохо!
— Вам помощь нужна?
— Нет-нет, деточка. Дима уже всё принёс из аптеки, лекарства рядом стоят. Тебе лучше не подходить — заразишься ещё или Лизу подхватит. Я сама через пару дней позвоню.
Света положила трубку на стол. Вот и держись теперь! Если не пойти на работу, подведёт весь коллектив. А если пойти — некому присмотреть за Лизой. Но… можно взять девочку с собой.
Посмотрела на дочь: та спокойно рисует. Почему бы и нет? Просто надо посадить её в уголке, дать всё необходимое для рисования и попросить не мешать.
Дима был в курсе, но ничего не сказал. Он лишь обратился к Лизе:
— Зайчик, помнишь условие? Если выйдешь из-за столика и кто-то тебя увидит, маме будет неприятно.
Лиза важно кивнула:
— Я же не маленькая совсем!
Дима еле сдержал улыбку и вышел.
Но беда пришла неожиданно. Кто мог подумать, что хозяин вдруг вспомнит, что он владелец заведения, и решит обойти подсобные помещения? Света как раз несла стопку посуды к сушилке, когда в комнату ворвался мужчина. Произошло столкновение — с грохотом посуда посыпалась на пол, будто хрустальные слёзы.
На секунду повисло молчание. И тут мужчина взорвался:
— Кто тебе позволил ребёнка сюда тащить?! Да ты вообще понимаешь, что делаешь?!
И тут из-за угла показалась Лиза.
— Что ещё за прицеп?! — закричал он.
— Дмитрий… — начала Света, пытаясь объяснить, что Дима тут ни при чём, но не успела.
Из зала раздался крик, потом грохот. Хозяин, судя по всему, бросился туда. Света побежала следом.
Посреди зала лежал юбиляр, без признаков жизни. Люди вокруг замерли, не зная, что делать. Его жена истошно кричала:
— Скорую! Быстро вызывайте скорую!
Кто-то шептал:
— Поздно… Уже не спасти…
Как тогда… Когда на улице упал человек, а её муж силой усадил в машину, запретив помогать. А потом, когда камеры показали, что врач уехала, Игорь обвинил её в позоре перед городом. После того случая её попросили уйти с работы. А когда она не понимала почему, получил удар…
Света оттолкнула Григория Олеговича и других, склонилась над мужчиной:
— Откройте окна! Все отойдите!
Кто-то повторял:
— Поздно…
Но Света чувствовала: ещё не всё потеряно. Она говорила ему, как когда-то говорила пациентам:
— Ну давай, милый, дыши…
Мужчина сделал хриплый вдох, открыл глаза.
— Не двигайтесь! Сердечный приступ. Помощь уже идёт.
Бригада медиков действительно уже спешила. Света поднялась, устало направилась обратно в подсобку. Там её ждала испуганная Лиза:
— Мамочка, с тобой всё в порядке?
— Всё хорошо, зайчонок. Сейчас отдышусь и продолжим работать.
— Не надо, — раздался голос врача, явно с авторитетом. — Вас уже отпускают. Машина подана. Девочки справятся. Тем более праздник закончился.
Света грустно улыбнулась:
— Да… Теперь это неважно.
Ей дали несколько дней отдыха и даже начислили премию. Дима довёз её до дома лично.
— Света, почему ты молчала, что помощь нужна? На крыльце дыра, забор перекошен…
— Так некому было помочь. Подожду, пока Лиза в школу пойдёт, тогда займусь всем.
— Как некому? А я? А мы? Мы ведь вместе! Нельзя так, нельзя!
На следующий день к дому подъехал Дима с инструментом, дворник, несколько официанток — начался ремонт. Работа закипела. Свете было неловко, но одновременно тепло от такой заботы.
А вечером приехал Григорий Олегович.
— Света, можно поговорить?
— Заходите.
За столом он сказал:
— Ты спасла человека, который очень многим важен. Он хочет тебе помочь. Мы разобрались, узнали всё о тебе. И поняли, что история с твоим мужем — не случайность. Он просто хотел избавиться от тебя, чтобы не делиться имуществом. Просто и цинично.
Света смотрела на него, глаза были полны слёз.
— Тебя восстановили во всех правах. Можешь работать где угодно. — Он положил перед ней конверт. — Это от человека, которому ты вернула жизнь. Он так сказал: «У меня началась новая жизнь. Пусть и у неё начнётся». Не отказывайся, он расстроится. А ему нельзя волноваться. Прости, что на «ты», но ты — молодец!
Света уволилась из ресторана и устроилась в платную клинику. Её приняли с распростёртыми объятиями — там оценивали не сплетни, а профессионализм после тестирования.
Дом благодаря Диме был отремонтирован и теперь выглядел как картинка. Лизу из школы забирал Дима — график у Светы был плотным. И, конечно, теперь они жили вместе, потому что поженились.