«Господи, только бы всё обошлось», — снова и снова повторяла про себя Анжела, разглаживая ладонями складки на новом платье. Нежно-голубой шёлк переливался в свете заходящего солнца, словно живой.
На туалетном столике, в маленькой коробочке, лежала брошь — та самая, о которой свекровь не уставала намекать последние полгода.
«У Тамары Петровны невестка подарила точно такую же. А моя что? Даже не догадывается!»
Анжела не сдержала усмешку, вспоминая эти слова. Что ж, сегодня юбилей. Возможно, этот подарок растопит ледяное сердце Лидии Ивановны.
— Анжел, ты скоро? — Олег заглянул в спальню, уже одетый в свой лучший костюм. — Мы опоздаем!
За три года брака она так и не поняла, почему муж предпочитает делать вид, будто не замечает холодной войны между ней и матерью. Вроде бы любит, заботится, но стоит свекрови начать свои обычные придирки — сразу прячется.
«Ну что ты придумываешь, она просто волнуется», «Ой, да это же шутка!»
— Уже иду, — женщина бросила последний взгляд на своё отражение в зеркале. — Олеж, ты помнишь про подарок?
— Конечно, — ответил он с неуверенной улыбкой.
Ресторан встретил их гулом голосов. Лидия Ивановна восседала во главе стола, словно королева на троне, принимая поздравления гостей.
Увидев сына, женщина расплылась в радостной улыбке:
— Олежек! Наконец-то! Я так тебя ждала!
Анжела почувствовала, как её словно вычеркнули из картины. Снова. Как всегда.
Первый час прошёл относительно спокойно: тосты, поздравления, звон бокалов. Невестка даже позволила себе надеяться, что на этот раз всё обойдётся.
Но она ошибалась…
— Лидия Ивановна, — подошла женщина с подарком, — поздравляю вас!
— А ты что тут делаешь на моём юбилее? — с издёвкой произнесла свекровь. — Я приглашала только сына. Не помню, чтобы звала невестку. Пошла вон!
В зале повисла тишина, а затем кто-то хихикнул. Этот смешок подхватили другие, и вот уже половина гостей откровенно потешалась над Анжелой.
— Мам, что ты творишь? — начал было Олег, но осёкся под тяжёлым взглядом матери.
— Ой, наверное, я что-то напутал, — пробормотал он, отводя глаза. — Бывает…
Жена повернулась и пристально посмотрела на супруга.
Какой же он трус! Это стало для неё последней каплей.
Анжела почувствовала, как ком подступил к горлу, а в глазах предательски защипало. Не помня себя, она развернулась и выбежала из зала.
Позади раздался голос Олега, но она его уже не слышала.
Анжела вылетела из ресторана, сдерживая слёзы. В ушах всё ещё звенел издевательский смех гостей. Господи, как она могла быть такой наивной? Надеялась, что этот юбилей изменит что-то! Что подарок растопит ледяное сердце свекрови!
«Такси, такси…» — лихорадочно озиралась она, чувствуя на себе любопытные взгляды прохожих. Наконец жёлтая машина остановилась у обочины.
— Северная, двадцать три, — выдохнула она, падая на заднее сиденье.
Таксист понимающе кивнул и включил счётчик. Наверное, таких женщин он перевозил немало — зарёванных, спешащих куда-то, в нарядных платьях.
«Хватит!» — стучало в висках. «Больше не позволю!» Три года она терпела эту женщину. Три года выслушивала колкости про «неподходящую партию для сыночка», про то, что «настоящая жена должна…». А Олег? Олег только отмахивался: «Мама есть мама, её не переделаешь».
Анжела до боли сжала кулаки. Нет уж! Либо муж наконец научится ставить свою жену выше материнских капризов, либо… пусть катится к своей мамочке! Она больше не будет мишенью для насмешек в этой семье.
Всё. Точка. Хватит.
Анжела ворвалась в квартиру и с силой швырнула сумку в угол. Слёзы продолжали струиться по её щекам, но теперь они были полны гнева. Внутри всё бурлило — злость на свекровь, на мужа, на саму себя за то, что так долго терпела.
Звонок в дверь заставил её вздрогнуть.
— Анжел, открой! Я забыл ключи! — голос Олега звучал обеспокоенно.
«Как обычно,» — подумала она с горечью, — «всегда прибегает извиняться.» Она могла бы не открывать, но знала — он не уйдёт, пока она не впустит его.
Щёлкнул замок. Анжела молча отошла в сторону, даже не взглянув на мужа. Олег замер на пороге, увидев её заплаканное лицо.
— Что случилось? — он протянул руку к её плечу. — Почему ты плачешь?
— Почему? — она резко отдёрнулась, как от удара. — Я больше не могу это выносить! Не могу терпеть твою мать, её оскорбления, её…
Не договорив, она метнулась к шкафу и рывком распахнула дверцы. Вещи полетели на кровать.
— Эй, что ты делаешь? — растерянно спросил Олег.
— Как думаешь, что? — она с грохотом вытащила чемодан из-под кровати. — Ухожу! Достало меня всё это!
— Подожди, давай поговорим…
— Поговорим? — Анжела резко развернулась к нему. — Три года, Олег! Три проклятых года я терпела её унижения! А ты? Хоть раз заступился за меня? Нет! Ты просто делал вид, что ничего не происходит!
— Я не знал, что ты так болезненно это воспринимаешь, — пробормотал он. — Думал, ты понимаешь — это просто мамин характер. Юмор у неё… своеобразный…
— Юмор? — она горько рассмеялась. — Это не юмор, это ненависть! С первого дня, как я вошла в ваш дом! И знаешь, что самое мерзкое? Я уже не знаю, кого больше ненавижу — её за то, что она творит, или тебя за то, что позволяешь ей это!
Вещи продолжали лететь в чемодан, слёзы снова потекли по щекам.
— Уходи, — тихо сказала она.
— Что?
— Вон отсюда! — закричала Анжела. — Иди к своей мамочке, она же для тебя важнее всех!
— Перестань, — он шагнул к ней, пытаясь обнять. — Мы всё исправим. Что ты творишь? Так нельзя…
— Нельзя? — она оттолкнула его. — Мне нельзя? А ей можно? Просто уйди, Олег. Всё кончено.
Он застыл в дверях, не узнавая свою всегда спокойную жену в этой разъярённой женщине.
— Пожалуйста, — уже тише произнесла она. — Мне нужно побыть одной.
Когда дверь закрылась, Анжела сползла по стене на пол. Её трясло от рыданий, но она знала — пути назад нет. Хватит быть безмолвной жертвой. Хватит всё прощать.
Олег ворвался в ресторан, как ураган. В висках стучало, руки дрожали. Он впервые чувствовал такую ярость к собственной матери.
Перед глазами стояло заплаканное лицо Анжелы, её дрожащие губы, когда она выгоняла его из квартиры.
«Иди к своей маме, она же у тебя самый главный человек!»
Эти слова били его, как пощёчины. А ведь она права. Всё это время он прятал голову в песок, делая вид, что не замечает, как мать разрушает его семью.
В зале всё ещё было шумно. Гости, раззадоренные скандалом, перешептывались, бросая любопытные взгляды на Лидию Ивановну. Та сидела во главе стола и что-то рассказывала подруге.
— Мама! — его голос прозвучал так громко, что все замолчали. — Нам нужно поговорить.
Женщина поморщилась и недовольно ответила:
— Олежек, не сейчас. У меня юбилей, если ты забыл.
— Именно сейчас! — мужчина со стуком отодвинул стул. — Хватит делать вид, что ничего не случилось!
— А что случилось? — мать картинно развела руками. — Жена твоя устроила истерику. Я имею право приглашать на праздник кого хочу. Её не захотела видеть. И что дальше?
Кто-то из гостей хихикнул. Олег почувствовал, как внутри всё закипает.
— Имеешь право? — сын засмеялся, но в этом смехе не было веселья. — Хватит играть! Ты специально унизила её перед всеми! Как ты могла? Она моя жена!
— Вот именно, — Лидия Ивановна поджала губы. — Твоя жена. А я твоя мать. И я вижу, что она тебе не пара.
— Ты… — мужчина задохнулся от возмущения. — Ты просто не можешь принять, что я люблю её! Три года ты издеваешься над ней, а я молчал, как трус! Но такого больше не будет!
Гости начали потихоньку вставать из-за стола. Кто-то демонстративно копался в телефоне, делая вид, что не слышит ссоры.
— Да как ты смеешь! — мать вскочила со стула. — Я всю жизнь тебе посвятила! А она…
— А она любит меня! И знаешь что? Если ты сейчас же не извинишься перед моей женой, если не прекратишь свои выходки, я вычеркну тебя из своей жизни.
— Что?.. — женщина побледнела. — Ты не посмеешь!
— Посмею, — голос сына стал тихим и жёстким. — Выбирай, мама. Либо принимаешь Анжелу и относишься к ней с уважением, либо теряешь сына. Решай!
Лидия Ивановна опустилась на стул. Впервые она видела своего мальчика таким — решительным, чужим.
— Праздник окончен! — громко объявил Олег. — Прошу всех разойтись!
Никто не посмел возразить. Через пять минут зал опустел.
— Поехали, — мужчина взял мать за локоть. — Нам нужно съездить к Анжеле. И ты извинишься перед ней. Сейчас же!
— Но…
— Никаких «но», — отрезал сын. — Я больше не позволю тебе разрушать мою семью и унижать мою жену. Твой юбилей — отличная отправная точка для изменений!
Они оказались на улице.
Лидия Ивановна опустилась на сиденье автомобиля, всё ещё не в силах поверить, что её тщательно продуманный план провалился. Она была уверена, что сегодняшний день станет финальной точкой в отношениях сына и невестки, но реальность преподнесла совсем иную развязку…
Что ж, придётся принять ситуацию такой, какая она есть. В противном случае она рискует потерять сына – а это было недопустимо.
Анжела сидела на кровати, обхватив колени. Вещи так и остались разбросанными вокруг – сил закончить сборы не находилось. В голове крутились отрывочные моменты вечера: насмешливый взгляд свекрови, смех гостей, ошеломлённое лицо Олега.
Звонок в дверь заставил её вздрогнуть.
На пороге стоял муж, а позади него – Лидия Ивановна. Анжела почувствовала, как внутри всё сжалось.
– Зачем ты её привёл? Я ведь сказала…
– Подожди, – Олег взял жену за руку. – Мама хочет кое-что тебе сказать.
Свекровь переминалась с ноги на ногу, явно испытывая дискомфорт. Куда подевалась та высокомерная женщина, которая час назад публично унижала невестку?
– Я… – начала она, но Анжела перебила:
– Нет, постойте. Вы всерьёз полагаете, что можете просто прийти, извиниться, и всё волшебным образом наладится?
– Анжела… – попытался вмешаться Олег.
– Нет, дай мне закончить! – голос супруги стал громче. – Три года я терпела ваши язвительные замечания, ваши колкости, ваше презрение. Три года старалась быть идеальной невесткой. Готовила то, что вы любите, покупала подарки, молча выслушивала ваши упрёки. А вы… Вы специально устроили этот спектакль на своём юбилее, да? Хотели унизить меня перед всеми? Показать, какой я «ничтожный человек»?
Лидия Ивановна побледнела:
– Я не думала…
– Вы прекрасно всё понимали! – в глазах женщины заблестели слёзы. – Знаете, что самое ироничное? Я действительно надеялась, что сегодня всё изменится. Даже купила эту чертову брошь, о которой вы постоянно говорили!
Невестка достала из сумки коробочку и швырнула её на журнальный столик.
– Анжела, я была не права. Олег… он помог мне осознать, что я могу потерять сына. Я этого не хочу.
– Так вот в чём дело! Вы извиняетесь не потому, что раскаялись, а потому что боитесь потерять сына?
– Да, – неожиданно прямо ответила свекровь. – Я не смогу полюбить тебя. Но ради Олега постараюсь хотя бы принять.
Анжела взглянула на мужа. Он стоял, сжав кулаки, явно нервничая и ожидая её реакции. В какой-то момент она осознала, что он действительно любит её. Впервые за три года Олег встал на её сторону, не побоявшись противостоять матери.
– Знаете что? – невестка глубоко вздохнула. – Я остаюсь. Не ради вас – ради мужа. Потому что сегодня он наконец показал, что я для него важнее всех. Даже вас!
Лидия Ивановна облегчённо улыбнулась, но Анжела продолжила:
– Но вы никогда больше не войдёте в эту квартиру. Ваши извинения спасли брак сына, но не наши с вами отношения. Уходите!
– Что? Но… – женщина растерянно посмотрела на сына.
Олег молча кивнул:
– Мама, тебе лучше уйти. Так будет правильно.
Лидия Ивановна, не говоря ни слова, гордо подняла голову и покинула квартиру.
Когда за свекровью закрылась дверь, Анжела почувствовала, как напряжение последних часов постепенно отпускает её.
Как забавно всё вышло: свекровь задумала унизить её на своём юбилее, а в итоге сама оказалась униженной – сначала сыном перед гостями, а теперь и невесткой.
– Прости меня, – тихо произнёс Олег, обнимая жену.
Анжела улыбнулась и прижалась к нему:
– Главное, что ты наконец это сделал. Остальное мы преодолеем.